Первая любовь - Страница 35

Пожалуй, в этом заключалась разница между нею и Джиллом. Она считала подобное чувство неестественным и унизительным как для ревнующего, так и для ревнуемого, а Джилл воспринимал все это как нечто от него не зависящее…

Очутившись перед домом в Найтинг-Гроув, Бекки скользнула взглядом по окнам и спросила себя, а стоило ли вообще приезжать сюда.

Тем не менее, вошла и принялась бесцельно бродить по комнатам. Чувствовала себя совершенно потерянной. Стены будто давили на нее, но, с другой стороны, она словно очутилась в безвоздушном пространстве.

Все, о чем говорилось в записке неизвестного доброжелателя, подтвердилось. Никакая это не инсинуация и не провокация. Джилл действительно сошелся с прежней пассией — по иронии судьбы, в то самое время, когда Бекки отстаивала свое право на творчество и профессию.

Похоже, она все-таки добилась желаемого — во всяком случае, Джилл больше не заводил разговоров о том, что ради семьи она могла бы пожертвовать своими творческими и профессиональными интересами. Правда, при этом Бекки потеряла самого Джилла, но тут уж, как говорится, пенять не на кого — что хотела, то и получила.

Ох, верно сказано: осторожнее с желаниями, они порой сбываются…

Как ни странно, вернувшийся вечером Джилл держался абсолютно естественно, поцеловал Бекки в щеку, как будто ничего особенного не случилось. Впрочем, у него-то в самом деле все в порядке, это Бекки потерпела поражение почти на всех фронтах.

Глядя на оживленного Джилла, она спрашивала себя, почему осталась здесь, почему не собралась и не уехала, пока было время. Неужели из мазохистского желания испить чашу унижений до дна?

Однако в глубине души Бекки знала, что дела обстоят несколько иначе. Она будто погрузилась в странное сонное состояние, когда еще не спишь, но уже не бодрствуешь, реальность представляется чем-то бесплотным, как череда образов на киноэкране, а чувства будто подверглись воздействию анестезии.

За ужином Бекки лишь поковыряла вилкой в тарелке, не проглотив ни куска. Джилл что-то говорил, она отвечала механически, словно находясь на автопилоте.

В конце концов, Джилл спросил:

— Солнышко, что с тобой?

Она медленно подняла голову, но посмотрела не на него, а словно сквозь.

— Со мной? Не знаю… А что? — Даже голос ее звучал как-то тускло.

— Ты будто в воду опущенная, не заболела, случайно? — Джилл продолжал с беспокойством всматриваться в ее лицо.

Он еще спрашивает…

Бекки подавила вздох. А может, не стоит раскисать? Или хотя бы не делать этого в присутствии Джилла. Пусть не думает, что она страдает из-за его шашней на стороне. И потом, нужно ведь иметь какую-то гордость!

Эти мысли словно придали Бекки сил. Встрепенувшись, она изобразила улыбку.

— Нет-нет; милый, не волнуйся. Со мной все в порядке. И вообще, не обращай внимания — я сейчас обдумываю предстоящее участие в открытии новой картинной галереи. Кстати, не составишь мне компанию?

Джилл улыбнулся.

— Охотно, солнышко, охотно!

Сердце Бекки вздрогнуло. Джилл по-прежнему называет ее «солнышко». Может, еще не все так плохо? Что, если его общение с Пэм лишь временная блажь?

В конце концов, он и словом не обмолвился о том, что хочет разорвать со мной отношения, подумала Бекки. Значит, еще не все потеряно. Вопрос только — смогу ли я простить ему измену?

Она прислушалась к себе.

Трудно, ох трудно! Если бы она хотя бы не видела их вдвоем — Джилла и Пэм… Но они стояли там, во дворе супермаркета, вдвоем, такие веселые, счастливые…

С другой стороны, Джилл ведь как-то сумел обуздать свою ревность, скрепя сердце позволил Бекки остаться в Барнсмуре и даже словом не обмолвился о Денни. Надо отдать ему должное, тут он оказался на высоте. Хотя… его ревность воображаемая, на самом деле для нее нет никаких оснований, а вот о нем самом этого не скажешь — улики, как говорится, налицо.

Однако, несмотря на интригу с Пэм, он совсем не возражает против того, чтобы выйти со мной в свет…

И тут, будто подслушав ее мысли, Джилл произнес:

— Постой, а на какой день назначено открытие картинной галереи?

— На послезавтра, начало в два часа дня.

— Ах, какая жалость… — пробормотал Джилл. — Именно в этот день я провожу собрание среднего персонала.

Бекки вздохнула. Ну вот, а она-то размечталась… Правда, Джилл не знает, что…

— Да, забыла сказать: картинная галерея находится всего в квартале от твоего супермаркета. Ты вполне можешь побыть со мной на презентации, а потом отправиться к себе, проводить собрание.

Джилл задумался. Бекки исподтишка наблюдала за ним, пока он не произнес:

— Ничего не получится, собрание назначено на половину третьего.

Это ты сейчас придумал? — мрачно усмехнулась про себя Бекки. Все-таки не хочешь со мной идти…

— Ну и что? — спросила она, единственно из вредности. — Ты мог бы минут двадцать побыть со мной в галерее, а потом преспокойно отправиться в супермаркет.

— Как ты не понимаешь! — поморщился Джилл. — Ведь мне нужно подготовиться, обдумать, что я буду говорить персоналу, и все такое… Нет, солнышко, как-нибудь в другой раз. Единственное, что могу сделать, это отвезти тебя в галерею, но сам заходить туда не стану.

Бекки слегка пожала плечами.

— Что ж, и на том спасибо.

Уговаривать не собираюсь, мысленно добавила она.

Тем не менее, через день они вернулись к этому разговору, хотя в несколько неожиданном для Бекки ракурсе.

В середине дня, полностью одетая к выходу, сидя перед трюмо в своей спальне, Бекки подкрашивала ресницы, когда дверь отворилась, впуская Джилла.